Большое дело.

[undertheskysoblue]

Название: Большое дело.
Автор: chibi-zoisy.
Бета: ни даже Ворда.
Источник: Trigun Maximum (манга, примерно 6-й том).
Персонажи: Вольфвуд Н.Д., Зази Зверь уже в женском теле.
Жанр: комедия недопонимания.
Рейтинг: пара синяков и нехилый дискомфорт у обоих участников, но это у них с непривычки. Пара литературных нецензурных. Вроде пока все.
Примечание: написано на заказ "Зази. О том, как сложно быть человеческой девушкой". Небольшая связь с перефиком "Райские яблочки".
Помещение церкви здесь - чуть больше сенного амбара, окна поверху и узкие, стены и потолок побелены известкой. Снизу стулья сгрудились беспорядочным четырехногим стадом, у стен - тяжелые скамейки. И у стены - смахивающая на гроб будка исповедальни. Занавешенная ситчеком с вышивкой крестиком. Все освещено гирляндой лампочек на проводе под потолком. Пусто, душно и неимоверно жарко. Через приоткрытую дверь лениво просачивается еще более жаркий, но все же свежий вечерний воздух.
- Выходи давай! Кончай шухериться.
Падре Вольфвуду уже надоело торчать посреди помещения и орать. Ему вообще хочется молча уйти, и снова запереть эту тварь, пусть попарится еще и ночку в этой душилке, нечего было затаиваться в исповедальне после утренней службы... Окна тут слишком узкие, а дверь слишком крепкая...
Падре Вольфвуд неправ. И скорее всего если он решит сделать так, как хочется, то к утру от церкви останется только гора досок и штукатурки. Не всякое каменное здание выдерживает столкновение с песчаным червем. Обо всем этом падре Вольфвуд знает, и ему приходится поступать как обычно - то совсем не так как хочется, а как следует. Следует стоять и давить этой мелкой дряни на нервы. И не выдавать тот факт, что маленькая дрянь уже изрядно надавила на нервы ему.
- Я кому сказал - выходи!
Ситчек в крестик чуть колышется, в темноте сверкнули кошачьи, нечеловеческие глаза. Затем ладонь откидывает занавеску, из исповедальни выходит девушка. Платье в застиранный цветочек, из тех, у которых пуговицы спереди на самом деле не расстегиваются. Чепчик, который держится в светлых волосах не с помощью завязок, а на заколках, впивающихся в затылок. Потрескавшиеся лаковые туфли на босу ногу не натирают, но из-за несоответствия размеров норовят свалиться. Да и сама какая-то слишком худая и заморенная, пропеченная солнцем, волосы светлые и выгоревшие. И дикие жалобные глазищи на пол-лица. Ручонки сложены на груди в почти молитвенном жесте:
- Я...
Тут желания и действия падре Вольфвуда наконец-то совпадают. И он, в пару шагов приблизившись к этому недоразумению природы, хватает оное недоразумение за шею чуть пониже затылка. Чтобы перестала изворачиваться, пытаться царапаться или наступить на ногу - чуть сжимает пальцы. Благо несложно и даже приятно. Ощупать как следует на предмет чего-нибудь огнестрельного или излишне острого - тоже несложно. Но уже неприятно.
- Пусти... дурак.
Это звучит натурально, так сказала бы, скривившись от боли и страха еще большей боли настоящая девушка, настоящий человек... от этого он отпускает ее так же резко, как и схватил. Брезгливо отпускает.
- Ну ты и дурааак. Я к тебе поговорить, а ты...
- Не о чем нам разговаривать. Следишь за мной - следи. Но на глаза не попадайся. В следующий раз припрешься на службу - придушу на месте.
- Очень надо было мне на эту службу! - девушка собирается то ли оскалиться, то ли показать язык. - Меня эта кухарка всюду таскает, положено, мол.
- А в исповедальне прятаться тоже положено?
- Говорю же, поговорить надо! А ты ушел и дверь запер... муд...
- Могу еще добавить.
- Я весь день тут сижу. Выпусти, а?
- Тебе же вроде поговорить хотелось, э?
- Я тут взаперти с самого утра. Ты совсем дурак или как? - девушка переминается с ноги на ногу.
Падре Вольфвуд чуть смущенно кашляет в кулак и перестает загораживать выход.
Некоторое время спустя, достаточное для того, чтобы падре Вольфвуд успел запинать стулья в угол и решить, что лимит глупых событий на сегодня исчерпан и можно навесить амбарный замок на этот недоамбар и уходить...
Она возвращается. Согласно всем правилам игры, она не должна была возвращаться, не должна была попадаться больше ему на глаза. Он грозился ее придушить, прихлопнуть, пристрелить на месте - все это потому, что не имеет возможности этого сделать. Потому что он действительно следует правилам. В отличие от нее.
"Сучка"
"Мудак"
- Зверь... - а в голосе этого зануды только всегдашняя его скука, никакого даже азарта. - Ну чего тебе опять надо?
- Бэт, - она подносит обе ладони к груди, указывая на себя, изображая поклон. - Вот это зовут Бэт. И вот с этим у меня... некоторые затруднения.
- Чегоо?
Некоторое время спустя, достаточное для того, чтобы погасить свет, запереть церковь на висячий замок и побрести вниз с холма, но не в сторону города, а к поросшему низкой иссохшей травой огороженному участку пустыря с торчащими крестами и камнями - небольшому местному кладбищу. Ну что за место для разговора? Не хуже любого другого.
Девчонка, как птица на жердочку, садится на верхнюю жердь ограды. По-мальчишечьи сидит - раздвинув ноги, опустив руки между колен, чуть ссутулившись и продолжает начатую фразу:
- ...ну, я не понимаю, почему. И не спросишь же...
- Сколько лет ему, говоришь? - Вольфвуд достает свою Вечернюю Сигарету №1, но закуривать не спешит, просто вертит в пальцах.
- Да эдак четырнадцать, говорит, что пятнадцать, мелкий какой-то... - косится на сигарету Зази. Прошлое тело, даром что деткое, курило иногда будь здоров, хоть табак и отшибает нюх. Это же реагирует хуже. Хотя иногда очень хочется расслабиться и забить нос каким-нибудь одним запахом, чтобы остальные не мешались.
- Не вижу затруднений, подумаешь, большое дело, пфф, - за первым клубом дыма теряется растворяется идущий от Вольфвуда смешанный и смутный запах. Тревога, отвращение и еще что-то их уравновешивающее, вроде чувства превосходства над соперником... не совсем. Не то.
- Не то... - морщится Зази. - Это вы размножаетесь когда попало, а мне не сезон...
- Не сезон, говоришь... - еще одна затяжка, еще один клуб дыма. Это что, называется насмешка? Когда немного противно, немного любопытно и еще запах как от сытого, ловкого кота, играющего с мышью. Вроде бы...
- А еще сегодня принес растения...
- Что за растения? - Вольфвуд замирает, не донеся сигарету до рта.
- Такие. Несъедобные. Без понятия, как вы их называете. Сок у них едкий, цветут вот как раз сейчас. Желтые такие мелкие цветочки. Он мне эти самые цветочки и принес, без листьев и корней.
- Цветочки...
- Слушай, если бы мне хотелось с эхом поговорить, я знаю - где оно еще громче! Ты священник или где? - от возмущения девчонка мешет руками и чуть не падает.
- Местами. - черт, ни по запаху, ни по выражению лица не определить, считать это шуткой или нет.
- Это как?
- В зависимости от места, дура. Кому свадьбу, а кому и отходную. Я тебе что, сводня?
- Тьфу на тебя, - сплевывает Зверь, и Вольфвуд, видя эту мальчишечью повадку, чуть успокаивается. Это мутное существо, поменявшее одно тело на другое, все же имеет некоторые устоявшиеся привычки. Манеру поведения и речи. Слабости.
- Вот и ты тоже ни черта не понимаешь. Ну, цветочки. А я не понимаю, зачем, вот ты мне объясни...
- Люди так ухаживают, - смеется Вольфвуд, притаптывая окурок. - Нравишься ты ему, недотепа.
- Сама бы ни за что не догадалась! Но - зачем цветочки? Добро бы что-нибудь вкусное принес, это нормально. А эти - они, если хочешь знать, ядовитые! И какой в них прок?
- Прок... Положено так.
- Зачем их положено срывать, собирать в пучок, дарить мне, чтобы я их потом выбросила?
Маленькие желтенькие цветочки, единственная примечательность которых - они первыми появляются после коротких весенних дождей. Пока их не занесло пылью, пока их не затоптали, они растут где попало, но далеко не везде и очень быстро оцветают. Ну и какой в них прок... Ваш как-то говорил про цветы, что они просто так и что это красиво. Но когда рвали цветы, огорчался. Мэрил как-то со скуки во время многочасового переезда начертила на бумажной салфетке Формулу Ухаживания со многими переменными, где в числителе буквой "Р" обозначалась редкость растения, попавшего даме в руки, буквой "Эс" - эстетическая характеристика (может быть замена оригинальностью), а в знаменателе им противостояла "Д" - доступность оного растения для ухажера. Ну да... Но растения в горшках формула вряд ли учитывает... Если в Ваша кинуть растением в горшке - он обязательно постарается поймать, проверено...
- Ну вот почему вы, люди, все делаете без смысла и толку? - капризные и непонимающие интонации в голосе Зази, он... она... оно действительно не понимает.
Вольфвуд чешет в затылке. Вопрос "зачем" как всегда отвратителен, на вопросы, начинающиеся с "почему" хрен ответишь...
А Зази-то ждет. И что ты скажешь? Вот для умницы-отличницы Мэрил цветы - это просто показатель того, до какой степени ты готов расстараться ради нее, любимой. Твоему парню, Зази, еще повезло, потому что когда с цветами не сезон - то уж не сезон, тоже проверено. Милли тогда поблагодарила, а потом этим букетом подметала пол, да что еще делать с букетом из колючки? А еще цветы никому никакого вреда не причиняют и опасности не представляют, если их не кушать. Несъедобные. Бесполезные. Неопасные. Что-то еще...
Девчонка жмурит глаза и отчетливо, с шумом, принюхивается. Неловко мнущийся рядом священник тушит свою вечернюю сигарету № 2, ту самую, которая никогда не бывает так хороша, как первая:
- Без смысла и толку - это ты, недоразумение. И не морочь парню голову. Не знаешь, в чем дело - не лезь...
- Я же... - надувается Зази.
- Помолчи. Для тебя такие дела могут кончится тем, что тебя стукнут по затылку и поволокут под венец. Прям ко мне.
- Ты же не...
- Могу. И даже уже венчал. Поверишь ли, но именно такие человеческие пары бывают особенно долговечны. - ухмыляется в сумраке Вольфвуд. - Или хочешь проверить?
- Не-не, но...
- Я и говорю: не морочь парню голову. Цветы - это глупость. А когда человек совершает глупость, то за ней он обязательно совершит еще, и еще одну. И не факт, что настолько же безобидную. А ты опять ко мне плакаться побежишь? Нет? Вот и не наживай себе проблем...
Священник говорит, говорит, жестикулируя зажженой сигаретой, девчонка спрашивает, спрашивает - и все это пока вокруг не становится совсем темно. И только шумы близкого города не дают воцариться полной иллюзии пустынности и дикости местности.
***
- Ну что, куда тебя отвести?
- А зачем? Я сама дорогу найду. При чем тут...
- Притом, что девчонкам особенно не следует шастать в темноте без сопровождающих. А я в этой ситуации должен тебя проводить до дома.
- Это обязательно?
- Ага.
И, отлично видя каждую кочку и каждый куст, о которые запинается и зацепается ее сопровождающий, девчонка терпеливо идет с ним вровень, стараясь не обгонять. Башмаки она давно уже сняла и несет под мышкой. Башмаки следует беречь - это тоже большое дело.